|
|
|
|
НОВИНКИ 10 июня 2007
"Нет, мне в жизни иногда безумно везло. Вот и академиком в тридцать лет стал. Как мне вся писательская братия завидовала, как злилась. Особенно Куприн. В голос выл от обиды. Раз, когда мы с ним в ресторане сильно выпили, он весь затрясся, побледнел и вдруг свистящим шепотом сказал: «Уйди от меня. Ненавижу тебя. Уйди, а то задушу!» Встал из-за стола, коренастый, руки длинные, и смотрит на меня с чисто звериной ненавистью. Не человек — медведь разъяренный. Действительно может задушить. Я подозвал лакея, расплатился и, не прощаясь с ним, молча вышел. Потом мы с ним при встречах отворачивались друг от друга. А через год приблизительно опять сошлись. Он забыл. И все пошло по-старому.
В первый и второй выпуски сборника включены опубликованные в периодической печати в последние годы материалы, рассказывающие о трагических судьбах миллионов советских людей, в том числе видных деятелей партии, крупнейших военачальников, ученых, врачей, представителей творческой интеллигенции, подвергшихся репрессиям, об атмосфере беззакония, в которой проходили судебные процессы тридцатых годов.
"В августе 1937 года нас погрузили в трюмы корабля «Кулу», и мы поплыли на неведомую, страшную по рассказам, необжитую Колыму — край, где героическими усилиями геологов экспедиции Билибина, Цареградского, Раковского и других было найдено несметное богатство — золото. После 11-дневного плавания корабль пришвартовался к примитивному пирсу бухты Нагаева. Нас выгрузили и повели вдоль скалистого крутого берега вверх, к будущему городу Магадану. Магадан — это вечный памятник его первым строителям — заключенным, коммунистам и беспартийным мрачных 1937-1938 годов. Здесь нас встретили как рабочих, нужных людей для большой стройки и для добычи крайне нужного стране золота." "Убиты были известные на всю Россию еще до революции «сатириконовцы» Аркадий Бухов и Илья Василевский (псевдоним «He-буква»); друг Ахматовой, Гумилева, акмеист Владимир Нарбут. Известнейший в 30-е годы критик и теоретик литературы Александр Воронский. Известнейший основоположник рабочей поэзии, директор Института труда Алексей Гастев. Глава РАППа Леопольд Авербах. Рапповские критики Илларион Вардин, Сергей Динамов, Алексей Селивановский. Прозаики Глеб Алексеев, Сергей Буданцев, Иван Васильев, Александр Завалишин, Виктор Кин, Сергей Клычков, Иван Касаткин, Иван Катаев и многие, многие другие. Поэт Владимир Кириллов, известный даже сегодняшнему поколению, потому что его в знаменитой статье «Как делать стихи» цитировал Маяковский. Василий Князев, автор знаменитой, любимой Лениным «Песни Коммуны», умер в 38-м году на Колыме. Крестьянский поэт Петр Орешин, то будущее нашей крестьянской поэзии, в которое верил Есенин. Крестьянский же поэт Иван Приблудный. Футурист Сергей Третьяков. Необычайно интересная фигура, в разных жанрах работал; его пьесы с огромным успехом шли в т.н. трамах, театрах рабочей молодежи. Драматург, директор Малого театра Сергей Амаглобели.
Александр Васильевич Никитенко (1804-1877) — крепостной, домашний учитель, студент, журналист, историк литературы, цензор, чиновник Министерства народного просвещения, дослужившийся до тайного советника, профессор Петербургского университета и действительный член Академии наук.
Теперь, когда среди кремлевских журналистов о президенте Путине уже принято писать почти как о покойнике — или хорошо, или никак, — я и решила рассекретить свои диггерские файлы и рассказать то, что раньше оставалось в сейфе не для печати. И попробовать разобраться: как могло случиться, что молодая властная элита, медиамагнаты и даже сами российские журналисты так легко согласились расстаться со свободой СМИ. А вместо воплощения великих надежд на великие преобразования моя страна вдруг опять незаметно очутилась на пороге авторитаризма.
"К столетию Шолохова готовятся в России бурно. В станице Вешенской назревают грандиозные юбилейные мероприятия, апофеоз которых придется, знамо, на 24 мая. Планируется выпуск десятитомника, куда не войдет, правда, ни одного нового текста — не обнаружены они, как и тот легендарный фрагмент из «Они сражались за Родину» (про тридцать седьмой), который Шолохов якобы написал в семидесятые, да сам же и уничтожил. С другой стороны, именно к юбилею появится наконец книга Зеева Бар-Селлы (Владимира Назарова) о подлинных авторах шолоховского наследия — Вениамине Краснушкине, Константине Каргине и Андрее Платонове. Краснушкин (более известный под псевдонимом Виктор Севский) был расстрелян ЧК в 1920 году, тридцати лет от роду, а роман его (называвшийся вроде как «Донская волна», как и редактируемая им газета) в незаконченном виде достался Шолохову. Бар-Селла вполне аргументированно доказывает, что Краснушкин является автором двух первых и половины третьей книги романа. Версия убедительная, да и отрывки из статей Севского, приводимые исследователем, написаны очень хорошо — уж как-нибудь получше довольно сусальных рассказов Ф.Крюкова, которому «Тихий Дон» приписывается в статьях Солженицына и Томашевской. Загвоздка в одном — первый и второй тома «Тихого Дона» как раз довольно слабы по сравнению с третьим и в особенности с четвертым. Самое мощное, что есть в романе,— вторая половина третьего тома: бегство Григория с Аксиньей, скитания по чужим углам и могучий, страшный четвертый том, где вся жизнь героев уж вовсе летит под откос. Так что даже если Шолохов и украл начало своего романа, вторую его половину должен был писать кто-то никак не менее талантливый. А речь там идет о событиях, которые Севскому не были известны: роман доведен до 1922 года."
"Давно пора поговорить о шпионских мафиях на более конкретных примерах. Начнем с “европейской мафии”, как более актуальной. Предлагается список из 42 кратких биографий с комментариями. Этот список охватывает едва ли десятую часть всех “европейцев”. Но задача “вывести всех на чистую воду” нами не ставилась, сейчас важнее понять общую картину – кто захватил власть над страной…"
Догнать. Вернуть.
| |||
|
|
MSIECP 800x600, 1024x768 |
