|
|
|
|
НОВИНКИ 31 декабря 2008 Поздравляем всех читателей с Новым 2009 годом и Рождеством Христовым!
Книга и приложенный к ней фильм — свидетельство обвинения, исторический документ, осуждающий уголовно-деспотическое государство, которое создал и выпестовал Сталин. Печатное слово и живая речь, документ и эмоционально напряженное действие — так можно охарактеризовать совместный труд автора книги и кинематографистов, растянувшийся на десятилетия и, наконец, объединенный в одно целое.
Роман известного ученого-литературоведа Л.П.Гроссмана (1888—1965) «Записки д'Аршиака», впервые опубликованный в 1930 году и получивший широкую известность как у нас в стране, так и за рубежом, написанный как бы от лица секунданта убийцы А. Пушкина Дантеса, рассказывает о трагической истории гибели великого русского поэта. Кроме того, в книгу входят популярная театроведческая работа «Пушкин в театральных креслах» (1926) и историко-биографическое эссе «Карьера д'Антеса» (1935).
"Поэты всегда одержимы воображеньем. Как бы мощно ни было построено их сознанье, с какой бы широкой памятью и зорким вниманьем ни оценивали бы они действительность, фантазия всегда господствует над их мыслью. И это неизменно препятствует их общению с людьми. Мечта необычайно повышает их впечатлительность, и житейские треволнения, еле затрагивающие других, ранят их до крови. Обычное для всех разочарованье в окружающих повергает их в глубокое унынье, в мрачное отчаянье, в угрюмое одиночество, из глубины которого они бросают свой негодующий вызов современному обществу. Вот почему с неизбежной беспощадностью оно отвечает им смертными приговорами."
Книга Михаила Восленского — из разряда «совершенно секретных». Её автор сам был номенклатурщиком, а потом сбежал на Запад и там описал, что у нас творилось в ЦК и в других органах власти: кому какие привилегии полагались, кто на чём ездил, как назначали и как снимали с должности...
"Партия Гитлера называлась «Национал-социалистическая немецкая рабочая партия»; ее провозглашенной целью было построение «немецкого социализма», то есть, выражаясь сталинскими словами, «социализма в одной, отдельно взятой стране», — Германии. Партия вела пропаганду против «плутократов». В чем же тут принципиальное отличие от ленинской партии, которое заставило бы одну отнести к правым, а другую — к левым?
"Конечно, я по-прежнему был привязан к тете Эмили и ко всему ее семейству, но теперь я уже проделал слишком большой путь Наверх и невольно начинал смотреть на, своих близких, как на чужих, и был сам себе немного противен из-за этого. Мои родственники были добрые, порядочные, щедрые, великодушные люди, но они уже стали для меня людьми не моего круга."
"Всю жизнь ему стыдно, что он сказал тогда брату эти слова: «Случись война, ты не пойдешь на фронт. Такие, как ты, не идут умирать за родину!»
"Когда-то Олег чуть не задохнулся от удивления-благодарности, прочтя у Гегеля, что тело есть воплощенная, явная, реализованная душа: значит, не обуза, не завеса, а совершенство и роскошь творения, злое, оскаленное, дрожащее, как струна, когда над ним среди хлопанья флагов и рева толпы вот-вот щелкнет, ахнет выстрел стартера, и тогда нужно будет, во мгновение выпрямившись, всю душу, все сердце, всю жизнь вложить в первый отчаянный бросок, чтобы грудью, зубами, лицом вырваться вперед, потому что все в состязании зависит от этого первого рывка, — или то же тело, легко, тяжело, привольно, с шумом дышащее, выдыхающее воздух под воду, когда, привыкнув к ритму, привычным движением выкидывает оно перед собой руку, всем существом, как лента, как рыба, подаваясь вперед, тело плывущее, тело танцующее, тело любящее со сжатыми зубами, уже не хранящее, не берегущее себя, счастливо, злобно храпящее, борющееся, побеждающее, теряя голову, слабеющее, освобождающееся вдруг. Как наивны те, кто хотели бы иметь другое тело, не находя себя в себе, и впрямь они или не знают своей красоты, или не подозревают тайного безобразия своей души."
"Евреи в России", "еврейский вопрос в России" — этим темам посвящена новая книга израильского ученого. Первая — "История одного мифа" (М., 1993), рассказывающая об истории возникновения идеи о "всемирном еврейском заговоре", хорошо известна отечественному читателю. В настоящей книге на обширном историко-культурном материале автор рассматривает взаимодействие и переплетение филосемитских и антисемитских настроений в российском обществе, их развитие и влияние на общественно-культурную жизнь.
"В начале царствования Николая I сосланные в Сибирь крестьяне-иудействующие, в основном родом из Воронежской, Саратовской и Самарской губерний (по другим сведениям, они были высланы с Северного Кавказа, что не противоречит одно другому: высланные из Центральной России на Кавказ затем "досылались" в Сибирь), попали в Енисейскую губернию, где были поселены в Красноярском округе, в селе Заледеевском, в 27 верстах от Красноярска, по пути в Томск. Село было расположено по обеим сторонам "московского тракта". Так как местные условия жизни были достаточно трудны, то субботники стали хлопотать о переселении их в другое место. Им это разрешили, и ходоки отправились на поиски удобных земель. ... После долгих странствий по дебрям Минусинского края ходоки облюбовали одно место в глубине Койбальской степи, на речке Сосе, притоке Абакана. Выбор был сделан удачно: место им показалось хлебородным, богатым выпасами для скота, кроме того привлекали близость леса, полного дичью, а также реки, удобной для сплава леса и рыбной ловли. Здесь было основано село "Обетованное", напоминающее жидовствующим о "земле Обетованной, Ханаане" ...село находилось в 150 верстах от Минусинска."
"Вообще-то с июля женщины успели привыкнуть к тревогам. Москву хоть и бомбили, но была она чересчур велика. К тому же из метро или убежища, как падают бомбы, не видно. А ездить глядеть, где чего разрушено, - не у каждой есть охота или лишнее время. Зато самолет немецкий, что сняли с неба, поставили в самом центре на площади имени Революции - смотри-любуйся! Поэтому в октябре уже такого страха перед налетами не было. Но сейчас, вырванные из своей ежедневности, запертые в вагоне на двух полках и даже на третьей для узлов и чемоданов, многие запаниковали. Теснота сжимала не только бока и ребра, но и саму душу, а сверху выло, и хоть взрывов еще не было, даже грохот зениток еще не доносился, все равно казалось: попадет сюда, в вагон, в это купе, в спину, в шею."
Автор этой книги — великий поэт и ученый исламского Средневековья Абу-л Фатх Омар ибн Ибрахим ал-Хайям. В его зрелые годы это непростое имя стало начинаться «лакабом» — почетным знаком отличия человека, имеющего особые заслуги перед верой в единого Господа,— «Гийяс ад-Дин», а заканчиваться — указанием места его рождения («нисбой») «ан-Найсабури», а уже после его путешествия в Мекку к святым местам ислама перед его именем появилось уважительное слово «хаджи».
"Среди своих предков здесь я не могла найти ни рафинированных артистов, ни интеллигентных книжников, а только любовь к земле, к почве. Звуки тяжелой работы и войны, стоны убийств и смерти заглушали мне прекрасные напевы лирических строк о любви, созданных дворянскими поэтами, современниками Пушкина и Лермонтова. И моя грузинская бабушка, молодая крестьянка, пришедшая жить в маленький городок с мужем-пьяницей, прожившая жизнь в нищете и побоях, так и не научившаяся читать и писать и работавшая всю жизнь прачкой, — вдруг она встала передо мной как символ силы и веры. Ведь она не поколебалась ни минуты, чтобы сказать своему сыну, ставшему потом главой государства, с чисто материнской бестактностью и безапелляционностью: „А жаль все-таки, что ты не стал священником!" То, чем он стал, ее не интересовало. Он не стал служить Богу, как она этого хотела. Сын был восхищен ее непреклонностью. Но вспоминал также: „Как она меня била! Ай-яй-яй, как она меня била!" И в этом, по-видимому, был для него знак ее любви."
"Когда Иосифа Кобзона спрашивают, что у него может быть общего с разными уголовниками, вроде Иванькова, он обычно “вешает лапшу”, какой выдающийся ум у этого мыслителя — часами можно беседовать! Позволим себе не поверить в эти сказки — у Кобзона были чисто деловые отношения с этим бандитом. У таких деятелей, которые сначала стреляют, а потом думают, большого ума быть не может — у них вообще есть только одно достоинство, которым они гордятся, это пресловутая “крутизна”, т.е. умение нагонять страх на окружающих. Интересен такой вопрос: как этот одичавший после 10 лет тюрьмы, необразованный уголовник, который за несколько лет пребывания в Америке не выучил ни одного слова по-английски — вдруг стал главным лидером “русской мафии” во всем Западном полушарии (в Северной, Центральной и Южной Америке)? Ответ напрашивается сам собой: разумеется, Япончик не был настоящим главарем мафии — его использовали в Америке в основном как пугало, чтобы выжимать деньги из наших предпринимателей, перебравшихся в США. Особенно из таких, кто хапнул хороший кусок на Родине, а потом сбежал… Для такой “работы” Япончику не нужно было ни большого ума, ни знания иностранных языков — хватало одной “крутизны”!"
|
|
MSIECP 800x600, 1024x768 |
